Неточные совпадения
Ему предшествовал целый ряд желто-золотистого цвета горьких настоек самых удивительных свойств и зеленоватая
листовка, которая была chef-d'oeuvre в своем роде.
— Где-то у тебя, Тонечка, был этот ликерчик, — припрашивал Веревкин, сделав честь настойкам и
листовке, — как выпьешь рюмочку, так в голове столбы и заходят.
Каждый требовал себе излюбленный напиток. Кому подавалась ароматная
листовка: черносмородинной почкой пахнет, будто весной под кустом лежишь; кому вишневая — цвет рубина, вкус спелой вишни; кому малиновая; кому белый сухарный квас, а кому кислые щи — напиток, который так газирован, что его приходилось закупоривать в шампанки, а то всякую бутылку разорвет.
Каждая из этих фирм ежегодно издавала по десяти и более «званий», то есть наименований книг, — от
листовки до книжки в шесть и более листов, в раскрашенной обложке, со страшным заглавием и ценою от полутора рублей за сотню штук.
— Ну-к што ж. А ты напиши, как у Гоголя, только измени малость, по-другому все поставь да поменьше сделай, в
листовку. И всякому интересно, что Тарас Бульба, а ни какой не другой. И всякому лестно будет, какая, мол, это новая такая Бульба! Тут, брат, важно заглавие, а содержание — наплевать, все равно прочтут, коли деньги заплачены. И за контрафакцию не привлекут, и все-таки Бульба — он Бульба и есть, а слова-то другие.
Она аккуратно носила на фабрику
листовки, смотрела на это как на свою обязанность и стала привычной для сыщиков, примелькалась им. Несколько раз ее обыскивали, но всегда — на другой день после того, как листки появлялись на фабрике. Когда с нею ничего не было, она умела возбудить подозрение сыщиков и сторожей, они хватали ее, обшаривали, она притворялась обиженной, спорила с ними и, пристыдив, уходила, гордая своей ловкостью. Ей нравилась эта игра.
— Я
листовки и книжки принесла…
Василий присел на корточки, заглядывая в корчагу, и в то же время за пазухой у него очутилась пачка
листовок.
И точно: выпьешь, бывало,
листовки (рюмка, две рюмки, три рюмки, скороговоркой выговаривали половые), закусишь янтарнейшим балыком — и не воняет!
Совершенно неожиданно «Развлечение» перешло в собственность Ивану Андреевичу Морозову, книжнику-лубочнику с Никольской, издававшему копеечные
листовки и разные «страшные» повести или романы известных писателей, но под другими названиями, а то и под теми же, но авторы были другие.
На стульях развешаны мои дворянские мундиры, старые сюртуки, фраки, панталоны, совершенно так, как во время просушки летом на солнце от моли; на столе стоят банки с вареньем и соленьем, бутылки с наливкой и бутыль
листовки, которую я охотнее других водок пивал при жизни.
Рябинин. Минуточку. Товарищ Тятин, —
листовку вы написали слишком мягко да и вычурно! Ведь это — не для студентов. Надо писать так, чтоб малограмотный понял и безграмотному смог всё точно рассказать. Чуете? И — вот что. Этот ваш — Любимов, что ли? — дрянь! Он — кто? Студент?
— Какой в угодность вашей милости будет? Рябиновой?
Листовки? Померанцевой? Аль, может быть, всероссийского произведения желаете?
Не станем изображать читателю, как гости истребляли закуски, как приналегли они на желудочные, тминные,
листовки и померанцевки, как задвигались и загремели стулья, с какими плотоядными улыбками расселись все на подобающее каждому место, как величественно священнодействовал у особого стола клубный метрдотель Кирилла, направляя во все концы столов ряды лакеев с многоразличными яствами, за коими в порядке следовали многоразличные пития, — скажем только одно, что барон сидел на самом почетном месте, между Непомуком и князем Кейкулатовым, и что сам Кирилла никому не пожелал уступить честь прислуживать этим трем лицам: редкий и высший знак почтения со стороны амбициозного Кириллы.
Листовка — водка, настоянная на черносмородинном листе.
— Так не надо.
Листовка у вас хороша ли?